А ведь знала, что вот-вот зацветут мурайя, да и каламондин был весь в бутонах. Была б здорова, сразу почувствовала аромат цветов. Но даже сильнейший запах цветущей мурайи не пробил мой простуженный нюх. И вот сижу я на диване, обложившись подушками и закутавшись в плед, что-то сочиняю и одновременно поглядываю на экран TV. Татуся бодро бродит по спинке дивана и в какой-то момент, приблизившись к окну, начинает смешно чихать. И тут я понимаю: на подконнике цветет мурайя и ее нужно срочно, немедленно полить. Выпутываюсь из ста одежек, отодвигаю тюль и вижу грустную картину: весь подоконник усыпан сухими лепестками. Так всегда, если почва суха и воздух сух, цветки быстро осыпаются. Это не критично, потому что завязей уже больше чем достаточно. Напоила и даже опрыскала мягкой водой, хотя и на ночь. Каламондин почти не пострадал, да и понятно у него горшок большой, а мурайю надо срочно пересаживать.
Поцеловала и потискала Татусю - она молодец, внимательно следит за порядком в доме. Я еще не слышу свиста чайника, а она уже бежит на кухню, звонко и радостно лает. Знает, чертовка, что буду пить чай с медом или мармеладом и ей достанется капелька сладкого. Она так смешно эту каплю слизывает, а потом долго еще заглядывает в мою чашку и поднимает просительно лапку.
О, вот и чайник вскипел, пойду заваривать себе целебный сбор и готовить Татусе бутерброд - это моя плата за спасение мурайи. Только не бейте меня ногами, я знаю, что пуделю нельзя хлеб и вообще много чего. Но один раз в день малышка получает кусочек хлебца из отрубей с белым сыром и каплей мармелада. Должна же быть и у нее радость в жизни. Маленькая, но вкусненькая. И вообще, простудный человек должен быть мягким и добрым, иначе не выздоровеешь.
Journal information